ОТЕЧЕСТВО НАМ – ШКОЛА «СТО-ШЕСТЬ-ДВА!»

Какая выпала честь для меня – написать о нашей 162 школе! Вот уже целый месяц нахожусь в приподнятом состоянии от такой трудной задачи! Трепетные воспоминания о своих коллегах, учениках, необыкновенной ауре школы проходят передо мной.
Уже немало мыслей записано в блокнот, как написать об этом удивительном времени – школе № 162 в 70-х – 80-х годах?

Это время молодости нашего педагогического коллектива, его взлетов и падений, его побед и неудач, его вечное стремление к добру и красоте. Может быть, написать об администрации школы, которая уже тогда исповедовала принципы демократии, индивидуальности и давала свободу творчества и самореализации. О мудрости, требовательности к себе, интеллигентности первого директора ЗАПОЛЬСКИХ АНГЕЛИНЫ ПЕТРОВНЫ, о профессионализме и чуткости завуча БАРАНОВОЙ АННЫ НИКИТИЧНЫ, об уникальности и постоянном творческом горении завуча по воспитательной работе УСЕНКО ИРИНЫ НИКОЛАЕВНЫ. А может быть, написать о каждом из учителей, которые смогли сделать этот школьный мир таким значимым, таким вдохновенным и прекрасным, где всегда чувствовалось плечо другого, готового на все ради своих коллег, и среди учителей, и среди учеников?
О каждом моем друге-коллеге надо писать целые поэмы, поэтому я просто перелистаю свой учительский дневник, чтоб еще раз пережить романтику тех дней!!!

1 сентября 1970 г. Мой первый урок в этой школе. Сколько волнений, переживаний об этом событии. Кабинет сиял чистотой, порядком, наглядностью, колбы и пробирки заняли свое место – все готово к уроку. Я жду: какие же они, мои первые ученики в этой новой школе?
… В кабинет они не вошли, а влетели, стараясь занять место подальше от кафедры. С криком «Бабулю - давай!!!» они испытующе смотрели на меня, говоря громко, каждый в своей тональности и диапазоне. Они, стоя у своих парт, прыгали на одной ноге, чему-то очень радостно смеялись, хлопая друг друга по плечу. Я обвела взглядом класс и поняла, что урока химии в восьмом классе сегодня не будет.
Только один очень звонкий, четкий, негодующий голос прерывал этот шквал радости, необузданности, озорства – это голос стройной, высокой девочки, которая призывала всех к порядку, но ее голос тонул среди гула и двигающихся парт. Да, Таня Баканова – всегда бескомпромиссная, предельно честная, борец за справедливость - в этот момент спасти положения не могла. Я еще раз оглядела бушующий класс. Двое мальчиков, подтянутых и серьезных, смущенно смотрели перед собой, стояли, молчали и старались не встретиться с моим взглядом. Это были Виталий Иванов – в будущем кандидат математических наук, один из лучших учеников школы (вечная ему память!) и Витя Волошин – эрудит, в будущем кандидат философских наук, летчик, преподаватель ВУЗа, чудесный друг и товарищ. Рядом с ним стояла Марина Гулина, которая смотрела вперед открытым, понимающим взглядом. Помнит ли Марина – теперь доктор психологических наук, что это было одно из ее первых психологических решений? Прошло сорок минут от урока, все это время я стояла и смотрела в окно, заботясь только о том, чтобы они не увидели моих слез.
И вдруг наступила такая тишина, что я стала различать дыхание каждого. «Здравствуйте, дети! А теперь начнем заниматься химией».

Декабрь 1970 г. Новый год. Елка, праздник. Как хочется, чтобы было весело и радостно! «Что Вы переживаете?» - говорят нам четверо друзей: Рита Кузнецова, Люда Фомина, Лена Воронич и Света Андреева. И действительно, такого праздника, таких актерских удач, такой постановки О,Генри мы еще не видели. Что удивительно – сами написали сценарий, достали костюмы, оформили декорации. Спектакль был принят на ура. Начальная школа потом ходила следом за ними и все просила их выступить у них еще и еще раз.

Апрель 1971г. Идет комсомольское собрание об облике комсомольца. В классе Дзенис Веры Ивановны есть ученик Лойка. Необычность фамилии придает необычность и ему. Ершистый, себе на уме – ну просто Лойко Зобар! И надо же было ему ходить в красных носках! Все собрание только и решало вопрос, может или не может комсомолец ходить в красных носках. Секретарь комсомольской организации – моя Люда Сычева, нежная, чуткая девочка – после собрания плакала горькими слезами, она тогда уже понимала, что не в этом суть.

Июнь 1972 г. Первый выпуск в школе. Классы Килимова Валерия Ивановича и Дзенис Веры Ивановны. Повзрослевшие близнецы Марк и Володя Савченко, Ира Кочергина, Алла Горбатенко, Пецюкевич и все, все – стоят, вытирают слезы. Они первые. От них начинается отсчет наших выпускников.

Ноябрь – апрель 1982-83 гг. Восходящая звезда в нашей школьной жизни - «устный журнал». Страница, посвященная Баху. Марина Гулина, чуть повернувшись к публике, говорит своим убедительным, проникновенным, независимым голосом: « А теперь, если вы хотите, мы с Ирой сыграем вам Баха». Как звучал аккордеон у Иры Петровой! Как аккомпанировала на пианино Марина!!! Взрослые плакали. До сих пор при звуках этой музыки Баха у меня наворачиваются слезы. Эта музыка звучала во мне, когда мы были на защите докторской диссертации у Марины. Она так же. Чуть повернувшись к Президиуму Ученого Совета, произнесла: «А теперь, если вы хотите, я отвечу вам на вопросы». И тот же голос, и то же обаяние.

Это читает стихи Галины Гампер Татьяна Баканова, влюбленная в жизнь, живущая с постоянным ожиданием чуда. Такой она осталась и сейчас: дарить людям радость – ее внутренняя потребность.

Впервые благодаря страницам «Устного журнала» мы услышали, как читает стихи Саша Иванушкин. Скромный, застенчивый, всегда тактичный и немного замкнутый. Для всех это было откровением:

Он прочитал так, что все невольно посмотрели наверх, чтобы найти эту звезду.
Так было много открытий при подготовке этих журналов, так раскрывались ребята, так нам всем было интересно: и ребятам, и учителям!

Как удалось Игорю Подосенову так прочитать Луговского? Игорю, который никогда не принимал участия в этих журналах, не шел на контакты с организаторами. И вдруг – так точно найденная интонация, жесты… «Игорь, вы, наверное, пишете стихи?» Игорь молчит, а затем протягивает тетрадь с собственными стихами.

Наша пионерская дружина была одной из лучших не только в районе. Когда выходила Марина Перепелкина и командовала «Равняйсь! Смирно!» - вся дружина замирала в едином порыве. Марине верили, за ней шли. О ней говорили ласково и нежно: «Наша Перепелочка». Окончила институт, воспитывает сыновей.

Третий выпуск – 1974 г., мой первый! Сколько было в них такта, понимания, отзывчивости! Романтик Майоров, спокойный и серьезный Анвер, благородный Костя Федоров, Лена Чистякова-Федорова, Женя Праслова, Толя Степанов. Саша Алексеев… Хотелось бы перечислить всех. Я благодарна им за их отношение друг к другу, за умение помогать. Когда умер Костя, все ребята откликнулись на эту нашу общую боль и многие из них помогали Лене справиться с трудностями жизни.

Каждое лето, благодаря Ирине Николаевне, мы выезжали на юг, работали и ходили в походы. Это было незабываемое время. Ночь. Крупные, крупные южные звезды. Мы с Ириной Николаевной идем, обсуждая планы на завтра… Перед нами вырастает фигура командира лагеря Вадика Хоменко. Спокойным командирским голосом он приказывает вернуться в палатку и не нарушать режим лагеря. Мы пытаемся возразить, но командир неумолим – надо подчиниться. Мы прочили Вадиму поприще политического деятеля, и как хорошо, что он не послушался нас. С его неуёмным характером, принципиальностью, высокой требовательностью к себе и другим и в то же время ранимостью, он бы не смог им быть. Вадима обожали и любили в школе. И до сих пор ядро этого класса – вместе и благодарны тем далеким школьным годам, в которые выковывался их характер.

27 января 1976. г. Проводим классный час, посвященный Дню снятия блокады. Выступает Игорь Александрович. Вот был образец настоящего русского офицера! Широта образования, стремление во всем дойти до самой сути, благородство помыслов и чувств. Это был кумир не только юношей, но и девушек. Как с ним было интересно всем! После его выступления ребята читали стихи, пели под гитару военные песни. И вдруг, совсем не по сценарию, встает Сережка Губернаторов и своим поставленным голосом предлагает всем идти на Пискаревское кладбище возлагать цветы. Что делать? На улице уже темно; холодно – градусов 25 мороза. Я смотрю на Хоменко, на Григорьева в надежде, что они повлияют на ситуацию, но нет: все как один пошли, раздобыли где-то цветы, и мы с Игорем Александровичем стояли вместе с ними в одной шеренге и внутренне радовались, что у нас такие дети.

Шли годы. Один выпуск сменялся другим, и каждый оставлял свое видение мира, свои приоритеты, свой накал жизни. На самоваре, которым я очень дорожу, стоит надпись: «От трудного спортивного класса». Действительно, трудный. Но класс сдружился, начал учиться и Ленинград получил хороших специалистов.

Когда меня сейчас спрашивают, в какую элитную школу отдать ребенка, я улыбаюсь и вспоминаю Иру Гайдамако - сейчас, наверно, уже доктора геологических наук, Алену Гнатченко – кандидата филологических наук, Давида Трактовенко – одного из крупных финансистов страны, Диму Рыльчикова – очень хорошего человека, Женю Флоринскую и Свету Бегельдиеву - молодых и одаренных учителей и многих, многих наших учеников, окончивших общеобразовательную школу № 162, о которой мы пели: «От центра вдалеке, от центра вдалеке стояла наша школа…», однако в конкурсе «Ты – ленинградец» мы занимали первое место в городе.

Что определяло нашу школу тогда и определяет сейчас? Это доброта, искренность, отзывчивость и забота как со стороны педколлектива, так и со стороны школьников.

И последнее воспоминание. Закончился экзамен по химии. За окном – красивый летний благоухающий вечер. Я вижу Машу Краснюкову – она только что блестяще сдала экзамен по химии. Радость жизни, очарование вечера, чувство собственного достоинства переполняют ее – она почти не касается земли, парит в воздухе, и весь мир распахнут перед ней. Мы стоим, смотрим и благодарим судьбу за то, что мы стали учителями, что мы работаем в 162 школе, что у нас есть самое главное в нашей жизни – наши ученики.

БУРОВЦЕВА ТАМАРА ТРОФИМОВНА,
Заслуженный учитель России,
зав. кафедрой химии Академии постдипломного педагогического образования

Ещё воспоминания:
Колюжная Светлана о династии Флоринских.
СО ШКОЛОЙ – С ПЕРВОЙ МИНУТЫ
Григорьев Владимир об Флоринском И.А.